Остановка в ночи

За проявленную бдительность машинист эксплуатационного локомотивного депо Оренбург Юрий Наливкин отмечен денежной премией. 

Для Юрия каждый рейс как серьёзный экзамен, а процесс подготовки к нему – целый ритуал, которому он чётко следует на протяжении многих лет.

– Машинист – единственный участник движения, который видит всё, что делается не только непосредственно на пути, но и на подходах к нему. И именно он в случае обнаружения какой-то неполадки или дефекта может оперативно оповестить всех причастных. Поэтому на нас в плане безопасности ложится особая ответственность. Дорога полна неожиданностей и в любую секунду может преподнести сюрприз. Поэтому надо всегда быть начеку и оперативно принимать решения, – подчёркивает Юрий Наливкин.

Происшествие, случившееся в середине февраля, ещё раз наглядно подтвердило правоту его слов. Было за полночь, когда Юрий Наливкин принял тепловоз 2ТЭ10М, внимательно осмотрел машину и только после этого отправился под грузовой поезд, который локомотивной бригаде предстояло вести в сторону Бузулука.

– Со станции ушли без проблем. Следовали по нечётному пути перегона Оренбург – Каргала. И вдруг, проезжая по 1509 километру, я получил тревожную информацию от дежурного по парку «А». Он доложил, что, по сообщению машиниста впереди идущего тепловоза, на 1507-м километре пикет 9-7 произошёл сбой кодов автоматической локомотивной сигнализации. Показания светофора с зелёного сменились на белый, – рассказывает Юрий Наливкин.

Локомотивная бригада подъехала к подозрительному месту со скоростью 45 километров в час. Надо отметить, что на этом направлении нет наземных светофоров и машинисты ориентируются только на показания автоматической локомотивной сигнализации.

– Я внимательно следил за сигналами локомотивного светофора. Точно на том же участке, что указал в своём докладе дежурный по станции, аналогичный сбой произошёл и у нас. А это уже верный признак того, что где-то притаилась неприятность. Ну, я и начал действовать в точном соответствии с инструкцией, – объясняет Юрий Наливкин.

Машинист применил служебное торможение, тепловоз начал постепенно сбрасывать скорость, а Наливкин тем временем продолжал поглядывать на светофор. Спустя несколько минут кодирование восстановилось: сначала загорелся жёлтый сигнал, а затем и зелёный. Юрий отпустил тормоза и продолжал двигаться дальше, а сам в голове перебирал варианты технических неисправностей, которые могут привести к подобному сбою кодов АЛСН. Все они реально угрожали безопасности движения.

Прикинув в уме расстояние от места сбоя кодов до границы блок-участка, Юрий Наливкин всё ж таки предположил, что, вероятнее всего, произошёл излом рельса. Он принял решение остановиться, внимательно обследовать подозрительное место и лично убедиться в наличии дефекта. О своём поступке – опять же согласно инструкции – доложил дежурному по станции. После остановки тепловоза посмотрел на время. Часы показывали 1 час 38 минут. Глубокая ночь! К тому же морозно, температура за бортом минус 20 градусов. В кабине локомотива Наливкин оставил помощника машиниста Вадима Касынцева, предварительно проинструктировав его о том, как вести переговоры и действовать в случае возникновения непредвиденных обстоятельств. Оделся, взял фонарь и отправился осматривать путь под составом.

После недавнего снегопада железнодорожное полотно изрядно припорошило, поэтому Юрий двигался вдоль состава медленно. Лучом фонарика он, как заправский путеец, освещал буквально каждый сантиметр рельсов. И вот примерно в третьей части поезда под одним из вагонов свет фонаря выхватил на левой нити рельса небольшой разрыв. Сначала Юрию показалось, что это стык. Чтобы развеять сомнения, он навёл луч на противоположный рельс, но там ничего подобного не обнаружилось. Тогда машинист принялся очищать подозрительное место. Когда полностью освободил рельс от снега, то окончательно убедился в том, что это всё же трещина. Она была примерно два миллиметра шириной и шла под углом 60 градусов от головки до самой подошвы внутренней части рельса, как раз в районе шпального ящика.

– После того, как окончательно убедился, что это дефект, да ещё опасный во всех отношениях и серьёзно угрожающий безопасности движения, конечно, расстроился, но, с другой стороны, словно гора с плеч свалилась. Значит, не зря остановился и затормозил движение по перегону. Значит, шестое чувство меня не подвело, – замечает собеседник.

Машинист для пущей верности сфотографировал трещину, потом оперативно связался по сотовому телефону с поездным диспетчером, дежурным по станции и доложил о выявленном дефекте. Вернулся на локомотив и ещё раз продублировал информацию, но на этот раз уже по рации. В 2 часа 15 минут перегон был закрыт для движения. Через 25 минут к месту ЧП прибыли работники Оренбургской дистанции пути. Машинист показал рельс с трещиной дорожному мастеру и под его непосредственным контролем после технологического опробования тормозов в 3 часа 06 минут со скоростью пять километров в час вывел поезд с опасного места и отправился в пункт назначения на станцию Каргала.

– Конечно, я мог бы проехать участок и без остановки, тем более что в инструкции на этот счёт нет никакого запрета. Причин, которые приводят к сбою кодов, достаточно много. Но в тот момент внутренний голос говорил, что лучше остановиться, всё тщательно проверить и дальше ехать со спокойной совестью. С безопасностью на железной дороге шутки плохи. По возвращении в депо всё, что произошло на перегоне, записал в книгу замечаний, – говорит наш герой.

Юрий Наливкин – опытный машинист. На грузовых поездах с 2003 года. В эксплуатационном локомотивном депо Оренбург его характеризуют как добросовестного работника, который всегда неукоснительно следует букве и духу инструкции.

– Профессия машиниста мне очень нравится. Хотя в нашем роду железнодорожников не было! Но я всегда мечтал водить поезда и целенаправленно шёл к выбранной цели. Так что работаю с удовольствием. С помощником мне тоже повезло. Вадим Касынцев – парень грамотный, всё на лету схватывает. Таким составом ездим уже четвёртый год и прекрасно понимаем друг друга, –  говорит Юрий Наливкин.

– А часто ли бывают случаи в вашей практике, которые также серьёзно угрожают безопасности движения? – интересуюсь у машиниста.

– К счастью, это первый! До последнего времени подобные напасти обходили меня стороной. Конечно, лучше, чтобы их вообще не было. Но, увы, техника есть техника, она имеет свойство ломаться и выходить из строя. Поэтому на железной дороге надо всегда ухо держать востро. Бдительность в нашем деле никогда не бывает лишней, – ещё раз повторяет Юрий Наливкин.

За умелые действия при обнаружении трещины в рельсе локомотивная бригада награждена денежной премией. Кроме того, представление на поощрение направлено в Центральную дирекцию тяги.