Темноту разогнал фонарик

Ульяна Журавлёва вовремя обнаружила неисправность, которая создавала угрозу безопасности движения поездов. Речь идёт об обрыве фиксирующего троса контактной сети.

Ульяна Викторовна трудится на Южно-Уральской железной дороге уже почти 14 лет. 13 из них – в хозяйстве управления движением. Говорит, что в работе дежурным нередко приходится искать выход из нестандартных ситуаций – это обычный повседневный труд, к которому готовят специалистов данного профиля. Однако с таким ЧП она столкнулась впервые. А виной всему оказалась стихия.

В тот день, 9 августа, природа, видимо, решила показать всю свою мощь. Ещё днём начался неприятный моросящий дождь, к вечеру он усилился. Небо заволокло грозовыми тучами. Ульяна Викторовна работала в стандартную 12-часовую смену на территории блокпоста 2065 км, который установили на перегоне. Этот объект появился не случайно: поблизости работы проводили представители энергетического блока дороги.

– Моя смена постепенно подходила к своему завершению, я ждала сменного работника, который должен был прибыть в половине восьмого вечера на электропоезде из Челябинска, – вспоминает наша собеседница. – Незадолго до этого из-за прохождения грозового фронта у нас начали происходить отказы устройств СЦБ, в частности по станции Полетаево. По чётному пути датчики показывали ложную занятость участка приближения из-за невозможности открытия входного сигнала. В итоге поезда не могли следовать в штатном режиме. Поездным диспетчером было принято решение организовать движение по неправильному пути, чтобы исключить задержку поездов на перегоне по чётному пути от нашего блокпоста до Полетаево.

Коллега прибыл, принял на себя дежурство в этой непростой ситуации. Тем временем сама Журавлёва находилась рядом, ожидая электропоезда № 6041. В начале восьми часов вечера гроза усилилась. Шквалистый ветер буквально гнул деревья к земле. За стеной дождя ничего не было видно. Небо постоянно озаряли молнии. Вдруг железнодорожники услышали сильный грохот и увидели яркое свечение.

– Судя по всему, ударило недалеко от нашего блокпоста, – вспоминает дежурный. – Было два сильнейших разряда. Мы сначала подумали, что хотя бы одна из молний точно попала в устройства заграждения переезда, который расположен рядом. По крайней мере, именно с той стороны мы видели вспышку. Однако дежурная по переезду ни о каких неисправностях не сообщала, всё работало в штатном режиме.

И тут на блокпост пришла информация: на перегоне из-за отсутствия напряжения в сети на нечётном пути остановился грузовой поезд. Он направлялся из Челябинска в Златоуст.

– Машинист сообщил моему сменщику, что он встал у 12-й точки, которая сигнализирует ему красным, и что у него нет напряжения в сети, – говорит Ульяна Журавлёва. – Мой коллега тут же сообщил всем причастным: поездному диспетчеру, диспетчерам ШЧ и ПЧ. Между тем энергодиспетчер подчёркивал, что согласно показаниям его приборов было кратковременное отключение автоматов, но теперь всё в порядке.

Некоторое время спустя машинист подтвердил, что напряжение в сети вновь появилось. Однако поначалу поезд не мог сдвинуться с места из-за большого веса. Вскоре бригаде всё же удалось привести машину в движение. Но, проехав за переезд около 50 метров, состав опять встал. Машинист сообщил, что он задел струну, которая свисала ниже контактного провода. Напомним, что струны являются неотъемлемыми элементами контактной сети, предназначенными для крепления контактного провода к несущему тросу и регулировки положения провода по высоте.

– Такое происходит нечасто, но если обнаружена свисающая струна, то, по распоряжению энергодиспетчера, данный участок поезда должны «проскакивать» с опущенными токоприёмниками, – говорит дежурный. – Ведь в противном случае локомотив может задеть этот элемент пантографом и намотать на себя всю контактную сеть. В итоге движение по нечётному пути на некоторое время опять было бы парализовано.

Тем временем на станции Полетаево ожидал своей очереди пригородный электропоезд № 6041, на котором Журавлёва и должна была уехать домой. Отправить его было невозможно, поскольку по чётному пути вовсю пропускали поезда. При этом позади уже поджимал пассажирский поезд дальнего следования № 477, который отправлялся со станции Челябинск-Пассажирский в сторону Златоуста.

И тут пришло сообщение от машиниста грузового поезда, который проинформировал, что струнка обгорела, но он всё осмотрел и принял решение – можно двигаться дальше. Поездной диспетчер передал сведения дежурному по станции Полетаево о том, что можно отправлять пригородный электропоезд 6041-й: мол, впереди путь свободен.

– Я простилась с коллегой и отправилась на платформу ждать свою электричку, – говорит Ульяна Викторовна. – Это было примерно в 10 часов вечера. Дождь немного успокоился, гроза ушла в сторону Миасса. Но на платформах было очень темно. Обычно там всё в порядке с освещением, это сказывалось воздействие стихии. Пришлось освещать путь при помощи фонарика сотового телефона. Обычно я иду сразу на островную платформу, но тут как будто что-то направило меня в другую сторону. Не могу объяснить, почему я решила пройти по береговой платформе до знака «Остановка первого вагона».

Замедлившись на секунду, железнодорожница посветила тусклым лучом фонаря в междупутье и обомлела от увиденной картины. Откуда-то сверху свисал кусок контактного провода. Над ним – изолятор, как раз примерно на уровне кабины локомотива. Опустив взгляд на путь, она увидела ещё один кусок контактного провода. Весь обугленный и искорёженный, как будто что-то его пережевало и выплюнуло. Оказалось, что именно в эту точку попал один из разрядов, звук которых Журавлёва слышала около часа назад.

Тут в голове мелькнула мысль: если пригородный электропоезд, который повезет железнодорожницу в Чебаркуль, должен пройти по соседнему пути, то именно по этому предполагалось движение 477-го пассажирского.

– Чтобы не выбиться из графика, он должен был «пролететь» весь участок от Полетаево до Бишкиля именно по чётному неправильному пути, все остальные поезда были остановлены, – объясняет наша собеседница. – Я тут же попыталась дозвониться до сменного диспетчера, но с сотовой связью были проблемы. Сделала еще несколько звонков. Безрезультатно. В итоге смогла дозвониться поездному диспетчеру, благо был личный номер. Объяснила ситуацию. Коллега попросил назвать километр и пикет, но было очень темно. Единственное, что смогла разобрать, так это номер опоры. В это время со стороны Челябинска начал приближаться прожектор локомотива. На тот момент я не знала, был ли это мой электропоезд или тот самый пассажирский. Информацию коллега принял и отключился. К счастью, к соседней островной платформе подъехала электричка. Пассажирский остановился в паре километров от моего местоположения. К счастью, доехать до меня он так и не успел.

По словам дежурного, последствия данной нестандартной ситуации могли быть любыми. Машинист мог вовремя остановиться, заметив угрозу. Однако при неблагоприятном развитии событий локомотив «собрал» бы за собой всю контактную подвеску, что привело бы к ещё более значительной задержке поездов. Также создавалась угроза жизни и здоровью пассажиров.

Затем Журавлёва отправилась на своем электропоезде домой. Уже на следующий день железнодорожница выяснила, что из-за удара молнии произошёл обрыв нижнего фиксирующего троса.

Героем себя наша собеседница не считает. Говорит, так в данной ситуации доложен был действовать любой железнодорожник. Тем не менее за проявленную бдительность руководство Южно-Уральской дирекции управления движением объявило девушке благодарность. Более того, составлено обращение на имя и. о. начальника Южно-Уральской железной дороги с просьбой рассмотреть возможность поощрения дежурного по станции Чебаркуль. «За проявленную принципиальность, осознание важности своей социальной ответственности как работника железнодорожного транспорта, а также для дальнейшего развития позитивной культуры безопасности движения на её примере» – отмечено в документе.