Железнодорожный мольберт

Кто-то водит тепловозы – это очень хорошо. А кто-то... учит изображать их гуашью и маслом.

Глядите: станция, первая зелень к насыпи подбирается, путейцы звучно вбивают костыли. А чуть поодаль – школьники на пленэре и миловидная женщина – руководитель изостудии “Радуга” адриановской школы Татьяна Варламова.

Пейзаж производственный

За десять лет (столько существует изостудия) железнодорожники привыкли к детям с планшетами и карандашами в руках: приветливо здороваются, разъясняют тонкости своей работы, а то и позируют для наброска, если уж очень надо.

Надо! Мы, журналисты, рассказываем о дороге словом, часто – официальным, отчётно-сухим, а юные художники рисуют её в цвете – такой, какой она видится.

Вот Витин папка (на сыновьем рисунке) в мазутной желтухе – уставший, радостный и родной. Вот Светина мама (правда, похожа?) встречает пассажира в поезде дальнего следования. А Мишка – тот спит и видит стать машинистом! – себя в кабине изобразил, усатым, с могучими плечами – когда-нибудь...

И куда ж отнести всё это, если не к профориентации? Притом – ненавязчивой, грамотной, с попутным развитием дарований.

– Я не сразу поняла, насколько это серьёзно и ответственно – рисовать на тему железнодорожного транспорта, – вспоминает Татьяна Варламова. – Сделала первый набросок, а мне говорят: сколько секций у тепловоза? Пошла считать... Теперь ходим на экскурсии, разглядываем узлы-агрегаты, фотографируем, просматриваем исторические документы, если рисуем дореволюционную станцию или чумазый – времён Великой Отечественной – паровоз. Оживают на бумаге мультяшные поезда, летит экспресс будущего...

Живописное восприятие мира нелишне в любой профессии. Твёрдая рука (Татьяна Варламова преподаёт также черчение и инженерную графику) пригодится будущим архитекторам, конструкторам мостов и агрегатов, да и транспортникам (сколько в железнодорожных техникумах-институтах придётся начертить и прочесть чертежей!). И даже привычка выплёскивать эмоции на бумагу на железной дороге не помешают – работа стрессовая, напряжённая.

– Берите бумагу и малюйте, как Бог на душу положит, – улыбается Татьяна Варламова, прописывая взрослым “краскотерапию”. С детьми у неё другой разговор.

Рисунок с натуры

– Когда у ребёнка что-то случается, по рисунку это сразу видно – мазки ложатся плотнее и даже в акварель примешиваются “грязные” цвета, – рассказывает моя темноволосая собеседница. Кому, как ни ей, знать прозрачные глубины детской души: ещё шестилеткой за круглым старинным столом в Сретенске усаживала дворовых друзей и проводила “уроки”.

– Учительница! – весело кричала ей ребятня. А мама приглядывалась: дочка-то, как свободная минутка, к Шилке бежит – пейзажи гуашью пишет. И все-то камушки на берегу – будто только волной плеснуло, и кусты у заводи – того гляди качнутся с листа...

Родители поддержали Танины таланты – педагогический и художественный – подсказали поступить в Сретенское училище на учителя рисования и черчения. Спасибо им за то от Карымской, Адриановки и... даже от белорусского Бобруйска, куда Татьяну Александровну аж на десять лет забросили судьба и любовь.

Уроки в многонациональной школе показали: улыбка у детей всех стран одинаковая. И обязательно в каждом рисунке – солнце!

На чужбине всё складывалось хорошо, но сердце тосковало по родным, по Сретенску: “Приехала в отпуск, вышла из поезда и думаю: одна сейчас хочу остаться, одна – чтобы упасть в траву, прижаться лицом и почувствовать, что вернулась, – смахивает слезинки с красивых глаз та самая сретенская девчонка.

И оттого, как звучит это – “мой Сретенск”, “мамочка моя”, понятно, почему ученики Татьяны Варламовой с такой любовью рисуют деревенские улочки, бабушкину калитку. Одна из работ, победившая на конкурсе рисунков ОАО “РЖД”, называется “Домик окнами в сад”, и что-то в нём – простеньком, безыскусном – берёт за душу.

Художничай – не хочу!

У изостудии “Радуга” нет статуса художественной школы. Зато творческий процесс не заключён в программные рамки. Единственная “обязательная” тема – “Мир профессии”, Забайкальская магистраль. Железную дорогу рисуют масляной и мягкой пастелью, соусами, сангиной, акварелью, гуашью, тушью, мелками, фломастерами, карандашами, углём…

Бумагу, мольберты, кисти, краски, наборы для батика (ручной росписи по ткани) закупают в Художественном салоне в Чите. Не для того, чтоб хвалиться: вот, мол, как школа железнодорожная, можем себе позволить... Чем богаче “арсенал”, тем больше шансов, что каждый ребёнок сможет раскрыть себя.

Поддерживает “Радугу” директор школы Елена Анатольевна Филиппенко. Показывает солидные кипы альбомов, где напечатаны работы ребят, и почти по-матерински гордится:

– Нашу Адриановку и на карте-то не найдёшь, а звучит на всероссийских и даже международных конкурсах! Татьяна Александровна – умница. Исключительного таланта педагог. Четыре раза в неделю приезжает из Карымской на электричке…

Это-то обстоятельство и послужило много лет назад рождению сначала кружка изобразительного искусства, а потом – студии: в сторону Карымской пригородный отправляется поздно вечером, уроки отвела, а потом?

Это-то обстоятельство теперь – главная печаль Татьяны Александровны: отменят пригородное сообщение – и как добираться до Адриановки, где ждут счастливые мордашки, перепачканные медовыми красками?

…Как здорово получаются творческие работы у Насти Зацепиной, Марины Артамоновой, Светы Аллабердиной, Евгении Шатской, Ирины Куленковой... Как удивительно раскрылась Ирина Медведева: до класса 7-го искали – гуашь или акварель? Оказалось – масляные мелки! Два года Ирины работы занимают первые места на всероссийских конкурсах. Даже старшеклассники, которые раньше посмеивались над её абстракциями, восхищённо примолкли.

Татьяна Александровна учит ребят не смеяться над тем, что не поняли в рисунке товарища, а вглядываться, искать – что же хотел сказать художник?

Выставки в локомотивном депо, постоянные экспозиции в школьных коридорах – обычное дело. Родители узнают себя и знакомые пейзажи на детских рисунках, и гордость переполняет.

На внеурочные занятия в студию спешат первоклашки и завтрашние выпускники. Отбор “по одарённости” учитель не ведёт: было бы желание.

Улыбается: “Это же хорошо, что вместе работают дети разного возраста. Большие помогают маленьким, особенно когда выходим рисовать за пределы студии. Не знаю, может, так в каждой школе… Но у меня очень хорошие, надёжные дети. Я легко “загораюсь”: увидела новую технику – надо попробовать! Узнала о конкурсе из Интернета или по телевизору, и ребятишки подхватывают: “А давайте!..”. Наверное, им интересно потому, что пока во мне самой живёт ребёнок...”

– А как проявляется? – удивляюсь. – На скакалке скачете, когда не видит никто?

– Да, – смеётся. – Никому не говорите!

Уроки живописи и жизни

В солнцем залитый кабинет нет-нет да заглядывают выпускники Варламовой, уже получившие аттестаты и даже дипломы по какой-нибудь жутко серьёзной специальности. Сейчас они работают на разных железнодорожных предприятиях. Не потому ли, что несколько лет назад рисовали работы с названиями “Стрелка исправна”, “Через реки, горы и долины”, “Работает сварщик”, “Проходящий”?..

– Подошёл недавно Андрей Кулаков: пригодилось, говорит, мне ваше черчение. Приятно.

Елена Козлова учится на инженера уникальных зданий и сооружений. Максим и Виталий Яковлевы будут строить железные дороги и тоннели. Елена Чивчиш – в железнодорожном техникуме.

В следующем году сдадут выпускные экзамены братья-двойняшки Фомины. На смену талантливым “старожилам” студии подрастают младшеклассники. Надоело рисовать – берут бумагу и ножницы, сооружают замысловатые головные уборы всех времён и народов. А после – яркое дефиле! Украсили коридоры нового интерната, расписали стену кабинета биологии. С такой неугомонной руководительницей на месте разве усидишь?!

Дважды в год Татьяна Александровна выбирается в Сретенск. На недельку становится Таней Лифановой, бежит с планшетом на Шилку.

– Порой слышу: “Да что у нас! Вот бы закат над морем писать…”. А я учу детей, что наш, забайкальский закат ничуть не хуже.

...За одно это буква “у” в слове “учитель” становится прописной. Разве нет?