В трёх метрах от беды

Работа в локомотивной бригаде – это ежедневная проверка на надёжность и верность профессии, ведь бывают ситуации, когда есть только доли секунды, чтобы принять единственно верное решение, проявить знание своего дела и оперативность мышления в экстремальной ситуации. Вот и для машиниста оборотного локомотивного депо Междуреченск Нильса Ротенбергера событие, произошедшее 11 июня, стало настоящим испытанием на профессионализм. 

– Был обычный рейс, – рассказывает Нильс Ротенбергер. – Вместе с помощником Михаилом Литвиненко мы отправились чётным поездом из Абакана. Перед нашим составом шёл ещё один. Так что ехали на удалении друг от друга. На 371-м километре перегона Тигей – Ташеба, это за четыре километра от пересечения пути с автомобильной дорогой, мы обязаны делать пробу тормозов. Поэтому на подходе к данному участку я уже заранее снизил скорость с 80 километров в час до 65-ти для подготовки к проведению пробы.

Подъезжая к регулируемому переезду, локомотивная бригада вдруг заметила приближающуюся автофуру. По поведению водителя было видно, что он, хоть и замедлил ход, но останавливаться не собирается. Машинист стал подавать предупредительные сигналы. Но водитель на них никак не реагировал и продолжал движение. 

– А ведь гудок локомотива сложно не услышать, – удивляется Нильс. 

Расстояние между поездом и автомобилем стремительно сокращалось. Когда до локомотива оставалось метров 500, водитель резко дал по газам и выехал на переезд. 

– В тот момент я и принял решение применить экстренное торможение, – говорит Нильс Ротенбергер. – Ведь могло случиться всё что угодно: автомобиль забуксует или того хуже – заглохнет на переезде. Последствия могут быть самыми тяжёлыми. Следуя на тормозах, я продолжал подавать сигналы. 

И когда казалось, что столкновение уже неизбежно, беда всё же миновала. Разошлись с фурой буквально в трёх метрах – как говорится, перед самым носом проскочила. Трудно представить, что бы произошло, если бы мы не начали торможение.  

Состав по инерции проехал ещё несколько метров. Нильс говорит, что повезло ещё и с тем, что шли порожняком (вес поезда составлял всего 1600 тонн). Торможение было эффективнее, и тормозной путь меньше. А ведь обычно бригада водила на этом участке составы по шесть тысяч тонн весом. 

Нильс Ротенбергер работает машинистом уже третий год. И это – уже третий случай, когда ему пришлось применить экстренное торможение. 

– Зимой возле станции Балыксу предотвратили наезд на человека, который шёл вдоль железнодорожных путей, – рассказывает он. – Поражает, с какой беспечностью люди относятся порой к собственной жизни.

Только на первый взгляд кажется, что работа в локомотиве – это сплошная романтика дороги. Помимо того, что машинист должен чувствовать поведение поезда, просчитывать и соблюдать скоростной режим на различных участках, наблюдать за сигналами и показаниями контрольно-измерительных приборов, он обязан хорошо знать и устройство локомотива, чтобы в случае возникшей неисправности довести состав до станции. Каждый километр пути требует от локомотивной бригады огромного внимания – расслабиться нельзя ни на минуту. 

Так что, постоянные инструктажи, техническая учёба, регулярные зачёты – это не чья-то прихоть, а объективная необходимость. 

 – Каждый машинист может столкнуться со случаями, угрожающими безопасности движения, – замечает Нильс. –  К ним нужно быть готовым всегда. Когда нет времени на раздумья, нет его и на неправильные действия. При этом не важно, недавно ты работаешь или твой стаж составляет многие годы. Скидки не будет. 

А ещё нужны выдержка и самообладание в любой ситуации. И в этом нет ничего удивительного – таким и должен быть настоящий машинист. Ведь от него зависит безопасность движения поездов, сохранность грузов и самое главное – жизни людей.