Авария на горке

Эти полувагоны ехали несколько дней из донецких краев со станции Соль в сторону Кирова. стояли дожди. Негерметично упакованный груз - галит, действительно, что-то типа соли - начал растворяться. Раствор потек через щели кузова. наружные и внутренние грани ободов колес обволокло. как мылом.


Утро 28 августа 2012 года на горке станции Горький-Сортировочный не предвещало беды. Начальник горки Сергей Лысанов, распустив людей после планерки, успел шагнуть из конторки на крыльцо и отхлебнуть кофе. И вдруг перед его глазами метрах в трехстах взвился чудовищный столб дыма.


Эмоциональное слово сорвалось само собой. Поначалу Лысанов подумал: это в механизированном вагонном ремонтном пункте. Рванул к вагонникам. По дороге понял: ЧП у своих, у движенцев. Доли секунды хватило сориентироваться: что такого военного? Машинально набрал маневрового диспетчера: «Как?» Тот рубанул: «Бочки, бензин». Это значило, что горели пришедшие из Пензы цистерны с бензином АИ-92, которые подчиненные Сергея Лысанова начали распускать с сортировочной горки на 31-й путь.


Огонь уже вовсю пожирал шесть цистерн из тридцати в сцепе. Сергей попытался подобраться к вагонам. Нужно было во что бы то ни стало отсоединить «здоровые». Если начнется цепная реакция, полыхнет на полгорода. Дал команду в парк формирования, со стороны парка тронулся к горящей группе маневровый тепловоз.


Теперь нужно было проверить соседние пути. Здесь оказалось еще круче – прямо на линии огня емкости со сжиженным газом. Лысанов – опять за рацию: «Цистерны с газом – следующие в очереди!» Все отцепили, вывезли. Молодец – не растерявшийся дежурный по горке: все распоряжения уходили мгновенно. В этот момент «взвыла» пожарная машина – прибыл расчет из Нижнего Новгорода.


– Куда ты, боцман! – закричал выпрыгнувший из кабины майор Лысанову. – Нельзя в пламя!


Сергей поразился. Боцманом его зовут все близкие по духу и общему железнодорожному делу. Он действительно служил в морфлоте в этой должности. И тут майор вдруг сделал движение, которое Сергей (в тот миг сам расцеплявший вагоны, чтобы не посылать в огонь составителя) инстинктивно повторил, – чуть отстранился и пригнулся. В эту секунду по его телу просвистел огненный ком: ветер переменился, и огненный
смерч рванулся через голову Лысанова на соседний путь. «Спасибо за жизнь» кричать уже было некому: самого майора как ветром сдуло – чувство опасности у профессионалов на подкорке.


...Что же случилось на самом деле? Местом переформирования состава в сопроводительных документах была указана станция Горький-Сортировочный. Как и следовало ожидать, здесь при роспуске с горки замедлители не дали тормозного эффекта из-за того, что колесные пары вагонов были облиты мыльным раствором: он
образуется при взаимодействии галита с водой.


Набравшая приличную скорость группа вагонов с галитом врезалась в длинную сцепку из цистерн с горючим. Автосцепное оборудование пробило котел цистерны. От искры загорелся потекший в пробоину бензин.


Молодому составителю Александру Воронину, конечно, тоже досталось. Это он стоял на подножке и руководил маневрами, когда бригадир скомандовал маневровому выводить с 31-го пути цистерны с бензином. Вагоны ведь без составителя ехать не могут: машинист – в кабине, составитель – на подножке. Потом сопровождал
пожарных к цистернам, у которых начали тлеть деревянные прокладки – лежни котлов. Случись взрыв – полегли бы все. Да и так в любой момент парень рисковал: кто знает, вдруг от высокой температуры повело крышку какой-нибудь бочки с бензином. Достаточно одной искры...


А люди вели себя по-разному: и свои, и приехавшие на тушение. В Интернете целый месяц ходил снимок: взрыв пламени, один бросается в сторону, второй – ничком на землю, третий прикрывает голову мусорной корзиной, а четвертый как шел маршем, так и не прибавил скорости.


– У меня же, пока бежал к пожарищу, в глазах встала картина, как в лодке горел, – рассказы-вает Сергей Лысанов. – Зазвучали в ушах слова командира: «Держи, боцман, костлявую за горло, и все у тебя получится!» И затяжелилась мысль: а ведь за спиной опять родные люди!


Возможно, именно этот опыт Сергея Лысанова и предотвратил надвигающуюся трагедию. Боцман служил тогда в армии на Индийском океане. В боевом походе на подлодке загорелся отсек № 10. После того как подручные средства не помогли, Лысанов решился на «ЛОХ» – лодочно-химическую систему пожаротушения.
В этой ситуации дорога каждая секунда, важно, чтобы каждый успел надеть индивидуальный дыхательный аппарат. Отсек заполняется газом, который вымещает кислород и подавляет огонь. Как и жизнь, разумеется.


А за спиной Лысанова – не только люди с горки, рядом с которой на парке прибытия
стоял его родной железнодорожный барак, куда пацаном бегал к отцу-составителю. За спиной – станция и ее коллектив, десять лет выбиравший Сергея Лысанова членом ЦК профсоюза железнодорожников и транспортных строителей, а в 2001 году выдвинувший его на звание «Почетный железнодорожник».


За спиной – поселок с внучкой Аришей, драгоценной бусинкой, ради которой вся жизнь. Дальше – жилые кварталы Нижнего Новгорода. А там и статус Российских железных дорог, где затерялась маленькая и чуть не ставшая такой горькой донецкая Соль – место погрузки.



Буквально через полчаса о пожаре заговорил весь Нижний Новгород. Солидные информационные каналы были сдержаны, а мелкие пустили «в эфир» даже самые слабые кадры любительской видеосъемки с сотовых телефонов.


В то время, когда Сергей Лысанов и его команда пытались расцепить загорающиеся друг от друга вагоны, спасая город от катастрофы, средства массовой информации докладывали читателям, слушателям, зрителям – поштучно – о количестве прибывающей из города техники, а муниципальных героев-пожарных перечисляли по именам. В адрес Горьковской железной дороги горячие головы уже сыпали обвинения в преступной халатности, состав с цистернами называли электропоездом, население призывали к бдительности.


«На место тушения пожара прибыло девять единиц основной пожарной техники и 30 человек личного состава. Расчеты работают по четвертому номеру сложности».


«...Вступили в работу пожарные подразделения, сотрудники Центра медицины катастроф, полиции, Горгаза – всего задействовано 156 человек, 34 единицы техники, в том числе от МЧС – 112 человек личного состава и 21 единица техники».


«...В 100 м от очага пожара расположено административное здание, силами пожарных подразделений
из него эвакуировано десять кислородных баллонов, угрозу распространения огня на здание сняли».



Про здание, то самое, расположенное в ста метрах от очага, – эксплуатационное вагонное депо Горький-Сортировочный, стоит рассказать отдельно. Безопасность работавших там людей, сохранность документов и оборудования обеспечил заместитель начальника депо по эксплуатации Константин Шаньгин.


– В первую очередь нужно было эвакуировать людей, это главная ценность, – рассказывает Константин Михайлович. – Слесарей, техников, операторов, сотрудников отдела эксплуатации быстро вывели в безопасную зону за вагоноколесные мастерские. Коллектив действовал очень организованно. Потом приступили к выносу из зоны пожара текущего отцепочного оборудования. Его у нас на миллионы рублей.
Главный инженер сам отвел в сторону кран. Параллельно стали выносить из помещений документы, касающиеся ремонта вагонов, отчетно-учетные формы: каждый лист на вес золота, восстановить такие документы практически невозможно. Выносили компьютеры, оргтехнику.


В депо рассказали, что Константин Шаньгин работал в тот страшный день почти наравне с пожарными. Практически в пламени с десятиэтажный дом, в невыносимой жаре, в выедающем глаза дыму он тянул рукава гидранта из здания текущего отцепочного ремонта, помогал обливать стены, чтобы не дать вспыхнуть
обшивке.


Через пару часов пожарные уехали, а вся станция, в том числе люди Шаньгина, еще сутки не уходила с рабочих мест. Нужно было как можно скорее восстановить работу узла для проследования составов с грузом. Перекачивали несгоревшее топливо, растаскивалиразводили вагоны, доводили до состояния работоспособности искалеченные пути, приводили в порядок пострадавшее оборудование.


Мыли-отскабливали от сажи подвижной состав, здания, технику, кабинеты...


После перенесенного стресса каждая операция требовала колоссального напряжения. Хотя и в «мирное» время все это было бы непросто. Представьте, чтобы растащить вагоны, нужно каждый из них поднять, из-под кузова выбрать оплавившуюся колесную пару, собрать и подложить запасную... Позже ущерб только вагонам был
оценен в пятнадцать миллионов рублей.


14 вагонов пострадали до степени исключения. Движение восстановили через сутки. Но цену подвига горьковских железнодорожников, если такое выражение вообще приемлемо, преувеличить невозможно. Десятки миллионов? Сотни? Миллиард?


За обеспечение бесперебойной работы дороги, проявленное гражданское мужество, высокий уровень ответственности и самоотверженные действия, связанные с обеспечением безопасности движения поездов в период чрезвычайной обстановки, Сергею Лысанову присвоено звание «Почетный работник Горь-
ковской железной дороги», Александр Воронин награжден именными часами начальника ГЖД,
Константину Шаньгину вручены Почетная грамота начальника дороги и денежная премия.

Автор: Лариса Андрюшина