Решение, сохранившее жизни

На станции Лапшинская Волгоградского региона Приволжской железной дороги жители не жгут опавшие листья, высохшую траву и мусор. Даже костры они разводят крайне редко: уже легкий дымок вызывает у населения посёлка панику и ужас. Причиной тотальной арсонфобии – именно так психологи называют боязнь огня – стал пожар, который два года назад за несколько часов уничтожил половину Лапшинской и навсегда разделил жизнь её обитателей на «до» и «после». 

За день до трагедии

1 сентября 2010 года в лапшинской школе, как и положено, прозвенел первый звонок. Нарядные ученики с букетами астр разошлись по классам. Родители, проводив их взглядами, отправились каждый по своим делам. Жизнь в посёлке разворачивалась по отработанному годами сценарию. В обычном режиме функционировала и железнодорожная станция. 

Нужно отметить, что, несмотря на малые размеры, грузовая станция Лапшинская на Приволжской железной дороге имеет далеко не самое последнее значение. Она обслуживает два крупных предприятия: Коробковский филиал ОАО «СГ-транс» и ООО «ЛУКОЙЛ-Коробковский ГПЗ». Производимые ими бензин и газ со станции направляются на экспорт в Финляндию и Украину, а также доставляются на соседние Куйбышевскую и Северо-Кавказскую магистрали. Ежемесячно с Лапшинской отправляется до 400 вагонов с опасными грузами. Поэтому ответственность на её работниках лежит колоссальная. Начальником станции уже более семи лет является Елена Полицеймако. 

Всепоглощающая стихия

2 сентября 2010 года Елена Полицеймако находилась в отпуске. День был не по-сентябрьски жарким. Ближе к обеду поднялся сильный ветер. Как потом скажут в Главном управлении МЧС по Волгоградской области, скорость его достигала 28 метров в секунду. По шкале Бофорта это считается сильным штормом, практически ураганом.

– Когда я протирала подоконник от пыли, заметила сажу, – вспоминает Елена Евгеньевна. –

Она летала в воздухе и даже проникала через стеклопакеты в комнату. Это было предвестие приближающейся беды. Через несколько минут мне позвонили из администрации Лапшинского посёлка и сообщили, что горит элеватор. Следом позвонил Анвар Мурсакаев. Он исполнял обязанности начальника станции, пока я находилась в отпуске. Анвар сказал, что горят уже и жилые дома.

Через несколько минут после этого звонка Елена Евгеньевна была уже на станции. От полыхающего элеватора поднимался едкий дым, а вместе с ним – и горящие фрагменты здания. Они кружились над посёлком, как бы выбирая, в какой из домов принести беду, и опускались на крыши деревянных строений, заготовленное на зиму сено, высохшую траву. Мгновение – и дома исчезали в огненном вихре. Люди кидали в него банки с компотом и соленьями. В посёлке уже неделю не было воды, и тушить огонь было просто нечем. А он между тем приближался к шестому железнодорожному пути, на котором стояли цистерны с бензином и газом.

Когда в Лапшинской пожар только начинался, единственный имеющийся на станции маневровый локомотив находился за 26 километров от станции – на заводе, где в этот день проходила большая погрузка газа. Около трёх часов пополудни на предприятии раздался телефонный звонок. Взволнованным голосом Елена Полицеймако просила вернуть локомотив. На этот звонок начальник станции решилась не сразу. С одной стороны, огонь в тот момент ещё не приблизился к шестому пути, и жители посёлка были уверены, что его удастся локализовать. В этой ситуации срыв погрузки мог грозить большими санкциями. Но с другой –

женская интуиция подсказывала, что лучше перестраховаться и локомотив вернуть.  

Маневровый ещё находился в пути, а посёлок уже был в дыму. Огонь перекинулся и на ту часть Лапшинской, которая располагалась за железнодорожными путями. Рядом с постом ЭЦ и зданием вокзала загорелась трава. Сотрудники станции вынесли весь имеющийся технический инвентарь, огнетушители. Их задачей было – не допустить возгорания станции. И им это удалось. 

Пока боролись с огнём, погас пульт дежурного по станции. Единственным средством связи стал телефон. В это время пришёл маневровый локомотив. Часть цистерн, как с грузом, так и порожних, находилась на подъездном пути, именуемом работниками Лапшинской «Северным парком», другая – по-прежнему у элеватора. У трёх цистерн уже горели деревянные бруски. Елена Евгеньевна приняла решение срочно вывозить их в сторону станции Авилово. Там огонь уже потушили, и угроза для грузов была минимальной. 

Состав пришлось отправлять в условиях сильнейшей задымлённости, при неработающем пульте дежурного, под угрозой взрыва…

– Даже страшно подумать, что могло бы случиться, если б мы замешкались, – говорит Елена Евгеньевна. – Не могу описать те чувства, которые я испытала, услышав в телефонной трубке, что состав благополучно прибыл на Авилово. Тогда я поняла, что самое страшное позади, не будет взрывов, не будет летать горящий металл.

После отправки со станции цистерн ветер утих, огонь стал отступать. К вечеру пожарным расчётам, прибывшим в Лапшинскую со всех районов области, удалось его потушить. Пришло время подводить итог стихийного бедствия: 47 домов сгорели дотла, из них 14 принадлежало железнодорожникам. Погибли три человека. Многие из пострадавших работников магистрали приходили после пожара в дом к Елене Полицеймако. 

– С маленькими детьми на руках, без вещей, они смотрели на меня, а в глазах читалось только одно: «Помоги!», – вспоминает Елена Евгеньевна. – Пыталась их как-то успокоить, но подходящих слов находилось мало. Как жить дальше? На этот вопрос в ту ночь мы не знали ответа.

Жизнь после огня

Спустя два года после этой трагедии жизнь в посёлке постепенно налаживается. Для всех погорельцев за счёт федерального бюджета отстроили новые дома, выделили средства на покупку мебели и одежды. Сейчас строится новый детский сад и Дом культуры.

Но погорельцам до сих пор сложно вспоминать о том пожаре. Они бережно хранят те немногие вещи, которые им удалось вытащить из горящих домов, и с трепетом говорят: «Это вещи из той, прошлой жизни». С тем же трепетом и благодарностью говорят они и о Елене Полицеймако, благодаря которой станция не только смогла быстро восстановиться после пожара, но и с каждым годом продолжает развиваться. И именно в этом Елена Евгеньевна видит смысл не только своей работы, но и своей жизни, большую часть которой она посвятила именно Лапшинской.

В этот посёлок Елена Полицеймако приехала сразу после окончания школы. Она была уверена: сначала нужно поработать, окончательно определиться с выбором профессии и только потом идти учиться. Трудовой путь девушки начался на лапшинском элеваторе, куда она устроилась работать весовщиком на погрузке вагонов. 

– Мне в работе больше всего нравилось, когда меня просили помочь списать вагоны, –

вспоминает Елена Евгеньевна. – Для меня это был настоящий праздник. Я подходила к вагонам с мыслью: «Какие вы красивые! Как я вас люблю! Как я хочу с вами работать!». 

Весовщиком Елена Полицеймако трудилась год, а затем ушла в декретный отпуск, после которого возвращаться на элеватор не захотела. Стала подыскивать работу на железной дороге. В это время на станции освободилась вакансия приёмосдатчика, на которую Елену и приняли. С этого момента начинается железнодорожная глава её биографии. Но в начале 90-х годов на магистрали начались сокращения. Даже обязанности товарного и билетного кассира выполнял на небольших станциях один человек. Попала под сокращение и Елена Полицеймако. Но с утратой рабочего места не утратила любви к железной дороге. Спустя полтора года женщина вновь устраивается на станцию Лапшинская приёмосдатчиком и поступает на учёбу в Ртищевский железнодорожный техникум. На магистрали Елену больше всего увлекала работа движенцев. 

– Я всегда с удовольствием помогала начальнику станции справляться с бумажной работой, – рассказывает Елена Евгеньевна. – Нравилось наблюдать и за работой дежурного по станции. Хотелось однажды самой сесть за его пульт. А ещё очень сильно хотелось и тогда, и сейчас хочется, чтобы станция наша стала лучшей на сети!

И эта мечта постепенно претворяется в жизнь. Многочисленные розы, можжевельники, петуньи, бережно высаженные Еленой Евгеньевной и работниками станции после пожара, делают Лапшинскую настоящим оазисом среди волжских степей. Такое же цветочное великолепие царит и в станционных помещениях. Поражает и чистота станции. Здесь шутят: начальник даже приучила путейцев шелуху от семечек складывать в пакетик, а не бросать на пол. Не знаю, насколько правдива эта шутка, но даже соринку на Лапшинской найти трудно.

– Для меня важно сделать нашу станцию такой красивой и уютной, чтобы каждый, кто приезжает на неё, не хотел уезжать, кто уезжает – хотел вернуться, а тот, кто проезжает мимо на поезде, хотел выйти и у нас погостить, – делится Елена Евгеньевна.

Лично мне покидать Лапшинскую действительно не хотелось. Ведь чего не смог и никогда не сможет уничтожить никакой пожар – это гостеприимство и душевную теплоту жителей Лапшинской.